На деле, люди оказываются не слишком благородными. И сегодняшний день лишь в очередной раз доказал это инкубу. Рано утром, когда не проснулись еще и петухи, его покои потревожил презабавнейший гость. Одетый во все черное, трясущийся и истерически оглядывающийся по сторонам, он смог показать лицо лишь когда поспешно юркнул в приоткрытую дверь. Альбинос с удивлением узнал в запыхавшемся мужчин старосту. И как-то сразу боязно стало, холодок пробежался по спине.. неужели, его секрет раскрыт? Неужели, придется покинуть нагретое местечко.. Однако, встретившись глазами с гостем инкуб тут же успокоился, предлагая выпить горячего чаю. Люди, как известно, намного спокойнее разговаривают о серьезных вещах, когда у них заняты руки. А пока грелась на печке вода, староста стал издалека расспрашивать альбиноса. Знает ли он о том, что происходит вокруг. В курсе ли новостей, следит ли за событиями.. Тау не следил. Но все же он жил в деревне, работал. Поэтому все знал. О том, что Сказочник собирается отправить экспедицию в дальний путь, о том, что это все опасно, но страшно интересно.. И прочее, и прочее. Альбинос особо не расспрашивал, никогда он не грезил походами да геройскими поступками.. И теперь насторожился, разливая кипяток. Но, опуская все эпитеты и предлоги, к сути дела мужчина перешел не сразу. Надо сказать, он все-таки умел не плохо убеждать словами. Аккуратно так, издалека, незаметно навязывая свое мнение.. И когда Тау в следующий раз поднес глиняную кружку, делая осторожный глоток, то уже согласно кивал в такт словам. Что да, не просто так отправляет Сказочник нечисть с людями в дальний путь. И что наверняка скрывает что-то. Возможно, строит заговор, иль снова ищет клад. Но ведь так просто старосту не обдуришь, он знает, как не рухнуть в грязь лицом. А ведь всего то надо послать своего, надежного участника экспедиции. Тихонько все разведать и вернуться. Такого, чтоб в пути не рухнул где, да и подозрения не вызвал. Кивая, Тау внезапно поймал на себе неоднозначный взгляд.
-Извольте... Я? - внезапно осознал он план мужчины, - Но ведь...
Мысль о том, что ему придется идти куда-то в тесной компании с другими охотниками за приключениями не очень-то порадовала инкуба. Ведь мало ли что может приключится. А вдруг, холодная ночь, и путники внезапно будут жаться друг к другу в поисках тепла...? Тау нервно облизнулся, поймав себя на нехороших мыслях. Однако староста, явно гордый своим планом, уже протягивал инкубу пухленький мешочек. Подавшись вперед, бледные пальцы приспустили узелок, и обнажили румяные золотые монеты, смущенно искрящиеся в свете от лучины. "Вот черт..." Инкуб поджал губы, сглотнув. Ведь ни один человек на свете не отказался бы от такого щедрого вознаграждения. И откажись он, не будет это ли его концом? "Прославился любовью к заработку, вот теперь и получай..." Он сжал до боли в пальцах проклятый мешочек, смотря себе под ноги. Понимая, что подписывается под соей могилой. Вот только, откажись - так шансов нету точно, а в экспедиции хотя бы есть за что бороться...
-Договорились.. Что, конкретно, нужно сделать...? - подняв глаза, инкуб аж вздрогнул от пронизывающего взгляда, столь непривычного, и крайне не приятного...
В поход собраться - это ли проблема? Для того, кому ни страшен голод или мор. Небольшой холщовый рюкзачок с самым необходимым, и можно отправляться в пути. Привязав к поясу свой рабочий нож, накинув сверху плащ и плотно затворив за собою дверь, инкуб отправился на площадь. В деревни было необычно шумно. Кажется, работа замерла, и люди все высыпали на улицы, высматривая редких гостей из леса. Внутри Тау зашевелилось беспокойство. Серые глаза скользнули поверх людских голов, радуясь, что он не привлекает много внимания. Надолго ли? Однако, воспользовавшись этим, он незаметно дошел до ратуши, остановившись в нескольких шагах от входа. Как оказалось, зря. Притупленная из-за полуденного солнца реакция не позволила вовремя среагировать на чьи-то легкие шаги, стремительно приближающиеся со спины. Птичий крик и столкновенье. Инкуб полетел целоваться с дорожной пылью, под дикий хохот молодежи. Хорошо хоть не на камни! Инкуб, кашляя и держась за голову, поднялся на ноги. Тут же принялся отряхиваться.
— Ради всего святого, прошу прощения!
Он поднял взгляд, да так и замер, согнувшись пополам. Заколотившееся с бешеной скоростью сердце, участившееся дыхание и оживленный взгляд - вполне нормальная реакция на то, что он увидел. Побагровев, он тут же отвернулся, натягивая капюшон по самые губы, жмурясь и прячась от второй волны насмешек и теперь еще и свиста.
-Ты хоть смотри куда идешь.. Смотрите.. Вы смотрите.. Ааааащ! - скрипнув зубами, инкуб шагнул в толпу.
Не нужно много думать, чтоб понять, что это гостья леса. Уж кто она конкретно то неважно, но если в таком виде она будет разгуливать по лесу рядом... Боюсь, их путь окончится еще на этой стороны реки! Найдя в толпе зевак своих знакомых, инкуб вернулся к ратуше с большим платком, пестрящим яркими узорами. Все так же прячась в тени капюшона, он, не говоря не слова, подошел к русалки, повязывая новенький предмет гардероба на талии, крепко, чтоб не спало, и не сползло. Закончив, оставляя сбоку незаметный узел, он коротко поднял взгляд, обронив тихое:
-Имейте совесть... Своими же руками себя губишь. - строго так, стараясь особо не задерживаться на лице прекрасном.
Закончив, отошел. Поспешно, цыкая на молодежь и с благодарностью кивая пекарской жене. А сердце то в груди по прежнему скакало, да и мысли.. лучше их не слышать. Напрасная борьба с самим собой окончилась внезапно. И Тау замер, ожидая новых действий и событий. Со сладкой, предвкушающей улыбкой..

"Эй, Шпилька, а ты слышала..." - примерно с этих слов и начинается головная боль для родителей Шеннон и приключения для неё самой. Ведь именно так всегда начинают её закадычные друзья свой рассказ о чём-то новом, интересном и, скорее всего, жутко опасном. И этот раз исключением не стал: мальчишки поведали Шеннон о новом "турпоходе", что затеял Сказочник. Начало их речи прямо таки пестрело смелыми изречениями типа "Да я хоть сейчас туда пойду!". Но под конец абсолютно все сумели придумать какую-нибудь нелепую отговорку, чтобы и трусами не выглядеть, но и никуда не ходить.
-И правильно! А то опять вашим матерям ваши подштанники стирать придется! - фыркнула Шеннон, за что тут же получила несколько легких тычков в бока от уязвленных мальчишек.
Впрочем, совсем скоро разговор подростков перешёл совершенно в иное русло. И только рыжая головушка держала в себе новую информацию о сборе и месте его проведения. Шеннон пыталась себя убедить, что она тоже никуда не пойдет, родители же поседеют раньше времени, она только глянет одним глазком на прибывших в деревню "гостей"... Но маленькая авантюристка где-то глубоко внутри уже мысленно собирала вещи в поход. Других можно обманывать сколько угодно, а самого себя всё равно не одурачишь.
Под предлогом, что ей надо помочь отцу в кузнице, Шеннон покинула своих друзей. Нечего им делать даже возле Ратуши, а о Чудесном лесе и вообще говорить нечего. Многие из них пусть и старше девчушки, но храбрости у них поменьше...раза в два.
Подавив в себе желание сразу же рвануть к месту сбора, девчушка припустила домой. Сегодня удача была на её стороне, ибо родители работали и никто не мог помешать Шеннон перерывать кухню на предмет чего-нибудь съестного. Итак, в походной мешок было успешно засунуто: ломоть сыра, вяленое мясо, почти полбуханки хлеба и мех с водой. Сверху так же полетела рогатка и деревянный меч - вещи, с которыми Шпилька вообще практически не расстается. Девочка уже направилась к выходу, но, подумав, вернулась дабы написать родителям записку. Всё же нехорошо оставлять их в неведение, пусть даже они и сами наверняка бы обо всём догадались.
Спустя какое-то время Шеннон уже подходила к Ратуше. Припоминая слова соседской бабушки, что окрикнула её и предупредила о большом количестве нечисти в деревне, девчушка активно мотала головой из стороны в сторону, старясь высмотреть хоть кого-то необычного. Но вместо этого увидела лишь огромную толпу людей прямо возле места встречи. Точнее, скорее вокруг него, ибо она точно сделала круга два, но так и не нашла, где бы можно было протиснуться. В итоге было принято решение залезть вон на то большое дерево, дабы хотя бы увидеть, что происходит там, за толпой. Так она и поступила, благо что-что, а по деревьям она лазить умеет.
Уже с середины дерева открывался прекрасный вид...который Шеннон совершенно не интересовал. Вместо этого она старалась взглядом выцепить из толпы зевак тех, кто скорее всего пришел сюда ради задания от Сказочника. Шенни мысленно сделала ставки на несколько персон и устроилась поудобнее на ветке дерева в ожидании дальнейшего развития событий.

- Но ведь нас позвал дедушка, верно? Я могу идти...
Шляпник неуверенно ступил на каменный свод моста. Как давно он не ходил по нему! На несколько секунд он замер, разглядывая рельеф поверхности. Заросшие мхом, старые камни, с которых ещё не ушли следы колес когда-то ездивших по нему телег. Теперь это гиблое место, обозначающее границы между царством людей и владениями нечисти.
Как жаль. Как же жаль.
Шляпник ещё помнил, как он первый раз спустился сюда, в Деревню. Тогда ему ещё не было и первого десятка лет, но уже тогда этот чёрный цилиндр украшал его рыжую косматую голову, уже тогда он умел и любил показывать своё мастерство портного. Смеющиеся девушки, улыбающиеся мужчины, играющие дети... Кажется, однажды сам Сказочник попросил у него сшить ему новое платье. Как он тогда старался, выполняя этот многозначительный заказ!
Теперь же - ничего. Никто из нечисти больше не имеет право приходить к поселению людей. Никто, и Шляпник не был исключением. В голове у него до сих пор звучали страшные слове дедушки, которые гласили, что ни одна нечисть не проберётся к Деревне.
Ну, до сегодняшнего дня.
А вот и крыши людских домов...
Неустойчивой, летящей походкой Шляпник нёсся к своей цели. Дедушка созывал экспедицию, что должна была открыть новые горизонты маленького мирка, в котором обитал Скоморох. Последнему очень нравилась эта затея, он выглядел, словно маленький ребёнок, получивший обещание на покупку дорогой и красивой игрушкой. Единственное, что омрачало его будущее путешествие, так это проход через деревню...
- Что... Что обо мне думают люди, сейчас, когда...
Каблуки сапог отчеканивали ритм быстрого шага.
По пути в ратушу на километр растянулась целая толпа. Только ленивый не пришёл поглазеть на нечисть, свободно разгуливающую по поселению. Стоило появится Шляпнику в поле зрения людей, как со всех сторон послышались странные шепотки. Портной боязливо оглядывал деревянные избы и лица испуганных жителей. Здесь он был чужим, это было слишком заметно. Как ни старался Шут, скрыть дикое, необычное выражение лица ему не удавалось. Приятный, чуть кисловатый запах страха не давал ему сосредоточится...
- Эй, а не про этого вчера нам рассказывали...
   - Ага, это тот самый, который с шляпой! Говорят, он лица людям зашивает, представляешь? ...
Портному ничего не оставалось, кроме как терпеть эти оскорбительные выражения. Он рыскал взглядом, пытаясь найти среди людей тех, кто был ему хоть немного знаком, но тщетно. Все эти лица были чужими. Холодными, предательски холодными. Такой холод Шляпнику никогда не нравился.
Отвернувшись от людей, он начал раздумывать о будущей экспедиции. Какая она будет? Будут ли там люди? Что мы там увидим? ... Наверное, будь Рыжевлас человеком, он бы несомненно боялся бы этой экспедиции, но он нечисть. Сейчас он запрограммирован на хорошие эмоции, и ничего, кроме смущения, Шляпник не испытывал. Хотя сейчас, несмотря на сложившуюся ситуацию, ему хотелось испытать страх. Хотелось понять этих людей, понять, почему лица их холодны как лёд... Но увы. Ему не удавалось испугаться.
А тем временем  он снова бросил жадный взгляд на людей. Теперь он искал не знакомое выражение лица, теперь он искал тепло в их выражениях. Да. Маленький кусочек тепла, на котором можно остановится, отдохнуть... Чтобы не чувствовать себя загнанным зверем, брошенным на растерзание псам.
Что-то, чему можно улыбнуться.
Вдруг в кроне дерева мелькнуло что-то рыжее. Мелькнуло - и приковало взгляд нечистого к себе.
Шляпник замедлил шаг, пытаясь разглядеть, что же там такое. Что же, это "нечто рыжее" оказалось копной кудряшек, принадлежавшая пытливому, живому взгляду маленькой девочки, которая так удобно устроилась среди ветвей... В этот момент Шляпнику хотелось чуть ли не плясать. Выражение лица ребёнка было тёплым, тёплым-тёплым, благодаря которому он заулыбался во весь рот, а в глазах заплясали безумные огоньки.
Нет. Будущая экспедиция обещает быть весёлой, даже слишком весёлой! Лишь бы дедушка чего не намудрил... Вряд ли он с нами пойдёт, самим разбираться придётся...
А тем временем с площади доносились слова маленькой русалки...

О загадочном незнакомце и собираемой экспедиции в деревне говорили все. Дошли слухи и до Валдаи – вместе с тетей Агафьей, которая заглянула ненадолго в избушку травника. О незнакомце и экспедиции Агафья говорила неодобрительно.

– Придумают то же. Честной народ по местам поганым таскать. Нечисти всякой вход свободный в деревню объявили – слыхала? Совсем уже ничего не боятся, – дородная, колыхающаяся жиром тетушка Агафья кривила губы, покачивая головой. Валдая тоже кивнула вежливо и молча положила на царапину женщины дополнительный шматок кашицы из целебных трав – все-таки та поранилась из-за ею заговоренных вил. Сама Валдая чувствовала себя как-то непонятно, смутно. Ей казалось, что сквозь ее предусмотрительность, осторожность и рассеянную отрешенность от мира пробивается желание уйти из деревни, как пробивается упорный цветок сквозь утоптанную землю тропинки.

– Народ только дурят. Ну посмотрят путешественники на лес, а дальше что? Елки, они везде елки. Погибать из-за этого? – продолжала свою пропаганду тетушка, болтливая старая тетушка, дети которой давно уже от нее съехали, а подруги отдалились. И некого было ей научить уму-разуму, кроме как эту сиротку-травницу…

От мысли, что за посмотр невиданных ранее елок придется испытать большие лишения и, возможно, рисковать жизнью, у Валдаи сладко заныло сердце. Попрощавшись и проводив подлеченную Агафью, Лихо прошлась по горнице с веником - вроде как в стремлении убраться, а на самом деле из-за невозможности сидеть на месте. В девушке спорили два голоса. Один говорил: да зачем тебе далось это странствие. Неизвестно, что за люди там будут, что они о тебе скажут, что за места вы увидите. По силам ли тебе поход?, а второй – никто тебя за ручку не возьмет и в жизнь не потащит, придется самой выбираться. Да как ты будешь жить, ощущая, что они где-то там, в пути?. Внезапно Валдая поймала себя на том, что просчитывает, что взять в дорогу. Спор оказался иллюзорным... Когда девушка поняла, что отправится в путь, уж точно отправится, ее охватила столь буйная радость, что зеркало, в которое Лихо глянуло своим бельмастым глазом, треснуло, не справившись с противоречивым потоком негативных и позитивных эмоций.

Последующие действия Валдаи были методичными и упорядоченными. Она нацарапала своим неустановившимся почерком записку травнику с извинениями, взяла кожаную сумку, положила в нее немного личных вещей, нож, кое-какие необходимые травы. Надела самое простое, прочное и комфортное платье, взяла с собой теплый плащ. Заколола волосы, чтобы нечистый глаз не был виден. А дальше сделала кое-что непонятное для простых смертных: оглянувшись мельком на окно, она уселась около сундука со всем своим добром – платья, расшитые рушники, шкатулки, зеркальца, бусы, украшения, гребни – и посидела некоторое время, скрестив ноги, раскачиваясь и бормоча что-то себе под нос. Затем пересыпала все вещи из сундука в короб и спустилась вниз.

Когда двери в сени распахнулись и на пороге появилась фигура Валдаи, высокая, нескладная, переваливающаяся из-за тяжелой ноши, на лицах большинства девушек промелькнуло изумление. Лихо удовлетворенно огляделась: все они были здесь, девицы-красавицы, пили чай из самовара в доме своей идейной предводительницы.

– Я решила покинуть Деревню и уйти в неизведанные края, – начала она, пожалуй, слишком тихо. На лицах девушек проступило недоумение, лишь пара самых добросердечных проявила грусть. – И тащить все мои вещи в путешествие будет тяжело, а оставлять пылиться дома не хочется. Я подумала... вот, ребят, это все вам оставляю.

Короб с вещами глухо стукнул о пол и раскрылся. Недоумение достаточно скоро сменилось восторгом: все-таки Валдая умела делать красивые вещи. Лихо смотрела, как разбирают, примеряют, отбирают друг у друга ее подарки, и думала о том, есть ли у ее магии какие-то дистанционные проблемы. Обязательно ли быть рядом с жертвой, не потеряется ли энергия в пути, когда она, Валдая, будет за тридевять земель отсюда?

Оставив девушек, Лихо вышла на главную площадь. При большом количестве народа ей было неуютно, к счастью, в толпе зевак почти сразу удалось найти скопление нечисти, прибывшей, несомненно, из-за экспедиции. У Валдаи захватило дыхание. Русалка, грифон, совсем уж неопознанный зверь! Тут, у нее под носом! Братья и сестры, порождения нечистой силы, нелюди, презираемые в Деревне… Конечно, Валдая не была настолько уж наивна, чтобы полагать, что все бросятся к ней в объятия. Дружелюбия особого она тоже не ждала, а потому подошла к их видной компании поближе тихо, как мышка, и встала так. Сама она общалась в жизни мало, но видела со стороны взаимоотношения людей – сейчас же важным было понять, как держаться с будущими попутчиками и какую экологически чистую нишу кто попытается занять.

Дальше - хуже. Намного хуже. Начиная хотя бы со все нарастающего гула народа, и заканчивая появлением все большего количества девушек на площади. Странно, но почему-то невольно казалось, что среди мужчин славных героев не нашлось. Только один какой-то сумасшедший с забавной шляпой крутился.. нечисть. Явно нечисть. Тау чуть презрительно сощурил глаза, переводя взгляд с одного нечеловека на другого.
-Вот ведь.. Сами же внимание к себе привлекают, и ведут себя как клоуны.. Пф, лесная нежить... - он поежился, тряхнув головой.
Нет, ну правда. Зачем было вваливаться в деревню в таком виде, приковывая к себе взгляды, и буквально собирать толпу вокруг себя. Люди - они ведь не настолько тупые. Если им не на что смотреть - они разойдутся. Так нет же, нечисть будто бы сама решила утроить представление. Вела себя шумно, всего шугалась, или наоборот. Вон, кто-то даже умудрился в простыни обмотаться.. ну не детский ли сад? Всячески привлечь внимание и состроить из себя несчастных. Отвратительно. И это с ними ему предстоит отправиться черти куда? "Ну, спасибо, староста.. Век не забуду твоей доброты.." Инкуб сжал зубы, поправляя лямку рюкзачка, и сосредотачиваясь на толпе. Точнее, пытаясь отыскать те знакомые лица, которые явно собираются идти вместе с ним. И, к великому своему огорчению, находя их... В груди тут же неприятно сжалось. Ведь если идут люди, то придется держать себя в руках. "Вот черт.. Нет, ну вот зачем им это надо, а? Ни себе, ни другим..." Ларлиан обиженно поджал губы, натягивая капюшон по самый по нос. Что ж за невезуха то? Только, значит, он обрадовался, нашел что-то хорошее в этом походе.. как на тебе - одна из самый известных в деревни девушек оказывается собирается идти с ним. А еще печальнее было заметить под деревом ярко-рыжую шевелюру трудного ребенка. И поймав ее взгляд, тоже стало ясно - девочка там сидит не просто так. И вряд ли кто-то запретит ей.. нет, запретить то запретят, вот только что это изменит? Этот ребенок точно увяжется следом.. Да и эта странная ученица травника, скромно примостившаяся к сборищу нечисти. И все такие воодушевленные, полные сил и энергии.
Инкуб же стоял мрачнее тучи и мысленно посылал старосте проклятия. Одно страшнее другого. Хорошо еще, что насылать сглаз он не умел - не то пришлось бы деревне в срочном порядке выбирать нового старосту.. Зато, причастность Тау бы не доказали. А вот если в походе он все-таки решит вернуть платок - то тут уже свидетелей будет достаточно. Ну и где справедливость, спрашивается? Может он раз в жизни обрадовался, что может расслабится и отдохнуть в компании нечисти.. Как же. Сейчас. "Нет, ну разве я о многом прошу..? Эх, нет с жизни счастья..." Тау печально вздохнул, поправляя капюшон, чтобы надежно скрыть большую часть своего лица. Ему то из тени было все прекрасно видно. А вот окружающим знать об альбинизме совсем не обязательно. Тем более сегодня было слишком яркое солнце... В общем, убедившись в том, что в глаза он не бросается, инкуб таки подошел к компании. Не то чтобы ему не терпелось познакомится.. просто это же неизбежно. Так что какая разница, стоять в стороне и высматривать своих товарищей по несчастью, или же заранее выяснить кто они? Подошел же он со стороны притихшей ученицы травника. Бесшумно наклонившись из-за спины к ее уху, и прошептав:
-Прячешься? Если ты собралась в экспедицию, но тебе не хватает смелость даже познакомится с гостями из леса, стоит ли вообще в это ввязываться? - он выпрямился, вопросительно смотря на девушку, потом переводя взгляд на всех остальных, - И что же заставило вас, уважаемые, покинуть родную чащу? Надеюсь, не только возможность поглазеть на нас, людей... - Ларлиан чуть усмехнулся, поочередно изучая из своей капюшонной тени неведомых существ.
Приятно было чувствовать себя среди них человеком. Приятно было знать, что это не так.

Чем был примечателен этот лучистый денёк? Непривычным, нездоровым оживлением в лесной чаще? Доброй вестью, спозаранку разнесённой почтовым петухом от лица Сказочника? Ан нет, первостепенной важности случай обозначился в лице знаменательной победы  для паренька -  когда его любопытство одержало безоговорочное торжество над превозмогающей силами гордостью.   Но до этого Зорию пришлось преодолеть несколько неприятных стадий – от меланхолии до отрицания.  – «И не сколечко мне не интересно, даже и не хочется в тот неведомый край,» - Думал и отрицательно качал себе головой Зорка, сидя на корточках среди облюбованного им дикого льняного поля, и при этом бережно выдёргивал, выжженные лучами ясного небесного брата, увядшие травинки. – «Чего этот старик удумал? Ему интересно, пусть сам туда и топает! Сидеть да всеми помыкать, и я могу!»  - Всё негодовал и выплёскивал это паренёк на несчастных травинках, которые скопилось рядом с ним на земле в виде целой маленькой горки. - «Почему я не могу загадать желание? Хотя бы маленькое?..» - Постепенно смягчались его мысли, а душевное состояние не приходило в норму. А вот и шальная мысль пролетела в его звёздной головушке:  - «Может, пойду на полглазка гляну? Некто же не заставит меня пойти со всеми? Точно, не заставит!» - Мальчишка выпрямился во весь свой рост и вскользь прошелся взглядом по широкому, зелёному полю. Шальной ветер гулял по нему, яростно гнул молодые побеги неприхотливого растения, поднимал маленькие вихри. Но добраться одному из них, что бы взъерошить короткие, золотистые кудри Зория он не успел – на том месте, где трава была сильнее всего измята, неистовый порыв ветров тронул и унёс лишь оторванные от земли травинки. Паренька уже и след простыл…
Тяжело звёздочкам без знания математики или хотя бы простейшей геометрии, а всё потому, что так просто на глаз предугадать траекторию приземления было трудно. Ветрам  при своём полёте он не повелевался, хвостового оперения или просто перьев у парнишки не имелось, так что никакого контроля полёта здесь отродясь не было. Махнув руками, словно птица, ты не подтянешься вверх, поймав встречный поток воздуха, так что мальчику-звезде оставалось лишь планировать в ожидании неизбежного падения, и если повезет, то хотя бы вблизи той самой деревни. Он всегда знал, где находится это людское обиталище –  не раз на закате дня, вот так вот пролетая над верхушками деревьев, видел гаснущие в широких оконцах избушек огни. Их было меньше чем звёзд на небе, но они были такие же живые и обитаемые. Конечно, без опустившейся на мир ночи - это место теряло всё очарование, но Зорий, уже просто пролетая над этим местом, был приятно взволнован.
Под мальчишкой мелькали крыши домов и головы прохожих на широких улочках, но его целью было не приземление на окраине этой деревеньки. Если ещё не пахает носом землю, так зачем же мелочится? Устроим аварийную посадку перед самой ратушей! Так Зорка и сделал. В десяти локтях от компании, вокруг которой и творилось всё действо, за спиной парня-альбиноса и черноволосой девоньки, со всего маха в землю врезалось нечто рассыпавшееся ворохом искр и подняв облачко пыли.   Минуты не прошло, как из этой завесы вынырнул вовсю чихающий и размахивающий руками мальчишка, дабы разогнать всё это неприятное дело что он натворил. Так он и остановился около той самой разношерстной компании, состоящей из русалки, кого-то, вместе с кем-то и ещё кое-что и кое-кто. В довесок, всё было приправлено доброй долей вновь толпившихся зевак.
- Фу! Пыли столько поднял, редкое безобразие, согласитесь? – усмехаясь, выдал Зорий, потирая нос, всё ещё свербящий от пыли, и с интересом осматривая всех незнакомцев. Слова упёрлись в паузу, поэтому паренёк ловко перевёл разговор в другую сторону, как бы невзначай прокашлявшись.  - Кхм. Я успел? Ещё не закончили? – Теперь его взгляд быстро метался от лица к лицу, от морды к морде в надежде  найти того кто развеет его беспокойство по этому поводу. Но паренёк, не дождался своего вопроса, брезгливо окинул взглядом свою потрепавшуюся одежду и заключил: - Вот и прекрасно, - и быстро отряхнув грязные ладони, с большим энтузиазмом стал смахивать пыль с колен своих штанин. Пока не что его не беспокоило больше, чем собственная опрятность…

Отредактировано Зорий (2013-12-16 18:35:30)

Чем дальше, тем чудесатее.
— Всё напирают и напирают… — покусывая губы, пробормотала черновласка, то и дело метая взгляд от одного лица к другому.
— А что ты хотела, девонька?
Русалочка сделала вид, что не услышала риторического вопроса Мефисто.
В самом деле, кто бы мог сомневаться, что кроме нечисти в экспедицию наметятся ещё и люди? Они ведь так поддатливы на соблазны, дескать, «один раз живём». А тут такая удача — и на тварей лесных посмотреть, и себя в чужих краях показать. Разве не прекрасно?
— Глянь, дети тоже идут.
У пишес сжалось сердце, едва она взглянула в ту сторону, куда указывал фамилиар, и увидала малое рыжевласое дитё со здоровой котомкой наперевес, сидящее на ветке и жадно глядящее на толпу зевак, скопившихся как раз вокруг маленькой компашки нечисти. Сразу было понятно, что девочка-припевочка увяжется за ними.
«Куда, ну куда?..» — мысленно причитала девица, удерживаясь от желания взвыть в голос. Почему? Да потому что тишком-нишком уже подошло другое «дитё». По сути, уже и не ребёнок, но тем не менее.
— Дай угадаю — всю дорогу будешь трястись над ними, как квочка? — с язвительным смешком поинтересовался Фель, прекрасно видя, какие чувства плещутся в больших ясных глазах подопечной.
И снова Сирена сделала вид, что не услышала.
Вместо этого она заметила уже знакомого доброго человека в чёрном плаще, который что-то шептал недавно подошедшей девчушке, и уже обращался ко всем «не местным»:
— И что же заставило вас, уважаемые, покинуть родную чащу? Надеюсь, не только возможность поглазеть на нас, людей...
— Уж больно ты спокойно себя ведёшь рядом с нечистью, людь, — сварливо проклокотал Мефисто, предоставляя Беттиш мнимую возможность не отвечать и молча сделать вид (в который уже раз?) что её внимание сейчас целиком и полностью приковано во-о-он к той светящейся точке в небе, которая стремительно летела вниз… К слову, что это?
А «точка» тем временем всё падала, и с фейерверком ярких искр шлёпнулось прямо за молодым человеком с девушкой, подняв столб пыли. Каково же было удивление у русалки и её незримого фамилиара, когда из мутного облака вышел чихающий и кашляющий паренёк.
— Ну… За то не человек, — вполне резонно заметил пернатый. Конечно, люди с неба не падают. Хотя, чего только в наше время не увидишь…
— … Ещё не закончили? — сквозь крики, и прочий шум нимфа услыхала только обрывок фразы.
— Ещё даже не начали, — с какой-то долей разочарования ответила она, особо не надеясь, что её расслышат. И желая, что никто не заметит, с каким интересом она поглядывает на мальчугана. Нет, вы не подумайте, ничего такого! Просто не каждый день видишь, как ребятня падает с неба.
Однако, на этом воздушные сюрпризы не закончились. Вскоре всю толпень накрыла огромная тень, которая стремительно уменьшалась по мере приближения крылатой…
— Лошадь?
— Лошадь?
Единогласный вскрик пишес и её пернатого спутника потонул в новой волне воплей людей, когда крылатое копытное пронеслось над головами в опасной близости, сдёрнув с шеи мальчугана его шёлковый шарф. Похоже, животное было так довольно своим трофеем, что даже не видело, куда летело.
— Там ла!... — русалка даже не успела докричать, как туша здоровой кобылы влетела в прилавок несчастного продавца овощей,—...вка.
И если девице было искренне жаль животное, то Мефистофель на её плече уже плакал от смеха. Как хорошо, что его никто не слышит.
И как плохо уже становится от стольких происшествий за одно утро.